Ложный друг политкорректности

В английском языке есть мой любимый ложный друг переводчика — словечко pathetic. Оно вводит в заблуждение родством с русским словом "пафосный", хотя означает нечто прямо противоположное — "жалкий, мизерный, униженный".

Причина этого странного расхождения уходит корнями в античность: древнегреческое Πάθος означало "страсть, порыв души". Из страсти-pathos Ахиллес бросался на стены Трои, убивала себя Антигона.

В русский язык слово пришло напрямую из греческого и сохранило оттенок чего-то величественного и героического.

Однако в романо-германские языки понятие pathos пришло из Рима, куда его принесли философы-стоики. Они считали, что потакание своим страстям — удел глупцов и рабов. Так что неудивительно, что понятие, означающее "действовать по порыву души", сколь бы великим этот порыв ни был, стало в романо-германских языках синонимом недостойного и жалкого поведения.

Страсти не надо уважать, с ними надо бороться. А уж самая мелкая и недостойная из страстей — страх.

Есть, конечно, непобедимые иррациональные страхи, классифицируемые как болезнь: агорафобия, не дающая человеку находиться в толпе, или акрофобия — страх высоты. Со страхами надо бороться. Но вот клинические — надо лечить.

Однако сегодня страхи, похоже, становятся главным двигателем политической жизни.

Политический дискурс всё более управляется различными "фобиями": исламофобией, гомофобией, украинофобией… Всё это можно было бы назвать банальной ненавистью и ограниченностью. Но куда благороднее звучит, если прикрыться словом "фобия". Будто школьник с запиской от мамы: "Марина Ивановна, Вовочке нельзя слишком много думать, у него фобия!".

Оказывается, есть свой диагноз и для того, когда мужчины одной религии и мужчины другой религии никак не могут договориться, во что должна быть одета женщина. Это называется "буркинофобия". И это теперь тоже уважительная причина для политических решений.

Йенс Шпан, которого СМИ вчера стали прочить в будущие канцлеры Германии, открыто называет себя "буркинофобом". Хотя, казалось бы, ему-то какое дело? Он вообще гомосексуал.

Интересное дело.

Культура, которая позволила Шпану подняться так высоко в партийной иерархии "Христианского демократического союза", в то время как он был открытым геем, перестала быть гомофобной совсем недавно. Он сам признаётся, что каких-то десять лет назад сделать карьеру было бы не так просто.

Можно подумать, что это было вполне себе стоическое стремление перестать руководствоваться страхами и построить более рациональную политику, и Шпан, как прямой выгодополучатель этой тенденции, должен бы её поддерживать.

Но едва кризис — и оказалось, что рационалистка Меркель теряет очки, а её предполагаемый сменщик выступает от имени очередной "фобии".

Конечно, вместе бояться веселее, как знает любой школьник, сидевший с друзьями с фонариком на чердаке. Но давайте назовём вещи своими именами.

Фобия была и есть болезнь. И если гомосексуализм у нас считается медицинским противопоказанием к управлению транспортным средством, то любые фобии уж точно должны быть противопоказанием к управлению государством.