Лимит на исполнителей
Сценарист Игорь Антоновский — о том, что в русском сознании нет архетипа иностранного героя-футболиста.
Фото: © РИА Новости/Александр Вильф
В России натурализован очередной бразильский футболист Марио Фернандес. Второй по счёту, не самый звёздный, не самый незаменимый на своей позиции. Да и натурализован, очевидно, не для того, чтобы усилить сборную, но чтобы клубу, за который он выступает, — в данном случае ЦСКА, — было легче преодолевать лимит на легионеров в чемпионате России.
Тема натурализации всплыла спустя 15 лет после того, как её начали обсуждать.
Футболисту "Спартака" Робсону по прозвищу Максимка, помнится, в самом начале 2000-х пришили герб России на игровую футболку. Была тогда такая идея, чтобы судьи внимательнее смотрели за нарушениями против потенциальных игроков сборной.
Впрочем, игроком сборной Робсон тогда так и не стал. На "Ютубе" можно найти видео, где он торгует мясом в собственном магазинчике где-то в Бразилии. Магазинчик похож на сельпо. Упитанный чернокожий мужчина за 40 радостно улыбается и вспоминает с португальским акцентом имена тогдашних партнёров по команде.
Смотришь на него и думаешь: а вот натурализовали бы его тогда, поехал бы он на чемпионат мира в Японию и Корею, забил бы, может быть, японцам, бельгийцам и стал бы героем русского народа. А потом глядишь — и в одной восьмой, куда он нас вывел бы.
Робсона бы помнили все, он был бы эталоном российского футбола. Можно ли себе такое представить? Чернокожий бразилец, вытягивающий российскую сборную с болот, — кажется, такого архетипа героя просто не существует в русском сознании.
Тут существуют пришлые варяги, создающие на языческом пепелище первую русскую государственность.
Тут существует надменная немка, окружённая интригами фаворитов и прекрасно выстраивающая государственную политику среди этих интриг.
Тут существует голландский тренер — любитель капучино, с красным лицом, похожий на соседа-волшебника и творящий русскую сказку.
Вы понимаете, о чём я?
В русском сознании существуют натурализованные руководители, а не исполнители.
И, может быть, в данной ситуации логичнее было бы сделать какого-нибудь бразильца министром спорта?
Впрочем, это всего лишь предположение.
